Сложный вопрос. ДОГОВОРимся?
В настоящее время ОАО "МРСК Центра", как и другие межрегиональные распределительные сетевые компании России, в соответствии с законодательством активно проводит централизованную политику заключения прямых договоров с потребителями электросетевых услуг, основные принципы которой разработаны и утверждены головной организацией - ОАО "Холдинг МРСК".
Вадим Федоров, заместитель генерального директора ОАО "МРСК Центра" по развитию и реализации электросетевых услуг, считает, что в переходе на прямые отношения с сетевой компанией заинтересованы прежде всего потребители.
ЭР: Каковы предпосылки заключения прямых договоров?
В. Ф.: Их несколько. Начну с основных. Во-первых, это наша функциональная обязанность по федеральному законодательству. В силу публичного характера договора на передачу электроэнергии мы обязаны при желании заказчика обеспечить заключение такого соглашения. Во-вторых, немаловажной предпосылкой стала экономическая необходимость, связанная с недостаточной финансовой устойчивостью сбытовых компаний, в той или иной степени влияющей на исполнение ими договоров поставки и передачи электроэнергии. И, наконец, заключение ПД, с одной стороны, упрощает отношения, а с другой - повышает эффективность взаимодействия с потребителем благодаря исчезновению посредника между потребителем и энергоснабжающей организацией. Наличие же посредника неизбежно сопутствует затягиванию диалога. Более того, нередко часть насущных проблем не доходит до МРСК Центра. И прямой договор рассматривается нами как возможность более качественного выстраивания отношений с потребителем.
ЭР: Вадим Николаевич, почему ЭСК сопротивляются этой инициативе?
В. Ф.: В переходе потребителей на два отдельных договора сбытовые компании сегодня видят для себя массу рисков. Главный - возрастающая конкуренция в данном сегменте. После разбивки одного договора на два у клиента появляется реальная возможность перейти на обслуживание к другой энергоснабжающей компании с более выгодными тарифами и условиями. Существующая же конструкция совокупного договора для сбытовиков - это некое хеджирование рисков. Таким образом, становится понятна бурная негативная реакция с их стороны.
Вместе с тем формирующаяся система ПД ставит целый перечень задач, которые должны быть решены. Например, основополагающий вопрос: как будет сбалансировано в тарифе перекрестное субсидирование? В ряде наших регионов эта проблема снята, в других - находится в стадии решения. На наш взгляд, предлагаемая схема ведет к более прозрачному тарифному регулированию.
Если раньше у потребителей имелась к сбытовым и сетевым компаниям масса вопросов без ответов, то, когда мы подошли к разделению тарифа (что, кстати, предписано федеральным законодательством: конечный тариф должен быть разбит на составляющие), у клиента появилась возможность разобраться, что и как. Это цивилизованный подход, который делает энергосбытовую работу действительно прозрачной.
К слову сказать, газовые компании давно используют схожую схему. У них четко разделены цены за поставленный газ и за его транспортировку. И это не вызывает дебатов.
ЭР: Каково сейчас потребителю, которому придется заново пере-оформлять ставшие уже привычными документы?
В. Ф.: Да, это сложно и для нас, и для потребителя. В настоящее время у МРСК Центра один контрагент, бумаг и забот меньше. Но вспомните ситуацию 1990-х, когда электроэнергетическую отрасль захлестнула волна неплатежей. Потребитель тогда воспринимал электроснабжение чуть ли не как бесплатное благо. Прошло десятилетие, и он привык к тому, что платить необходимо.
Преобразования в энергетике масштабны: появились генерирующие, сбытовые, сетевые компании, и потребителю для понимания, зачем это нужно, требуется время. Процесс перехода на прямые договоры тоже новый, неосведомленному человеку разобраться в глубине вопроса чрезвычайно тяжело. Тем не менее это предстоит сделать.
Действительно, два договора вести сложнее, но один из них (с сетевой компанией) - стабильный, фундаментальный документ, в котором не будет впредь кардинальных изменений. Со сбытовой же организацией могут поменяться и отношения, и условия контракта.
Если говорить о перспективе, то мы видим схему нормальной конкуренции между энергоснабжающими компаниями. По форме и по своей сути она рыночная, в чем-то сложная для понимания, особенно на начальном этапе. Но все станет на свои места. Трансформируется внешняя среда, изменяются риски. Потребитель должен сориентироваться в ситуации, и наша задача - помочь ему в этом.
ЭР: Каков будет характер перехода к прямым договорам?
В. Ф.: С точки зрения экономических интересов потребителя переход на ПД не должен стать для него стрессом, иначе теряется рыночный смысл. Я не зря сказал о сбалансированности тарифных решений, которые принимаются в регионах. Именно они и призваны обеспечить "бесшовность" перехода. При этом следует исключить риск выпадающих доходов как у сетевой, так и у сбытовой компаний. В свою очередь затраты потребителя на электроэнергию не могут быть увеличены. Мы должны подойти к арифметической сумме, только и всего.
ЭР: В зоне ответственности МРСК Центра прямые договоры вправе заключить около 60 тысяч потребителей. Обозначены ли какие-то сроки проведения этой работы?
В. Ф.: Названная вами цифра - это количество юридических лиц. Диапазон их деятельности и объемов энергопотребления чрезвычайно широк: от владельцев киосков, у которых потребление составляет 150 кВтч в месяц, до крупных предприятий металлургической, горнодобывающей, машиностроительной отраслей. Поэтому обещать, что все 60 тысяч договоров мы оформим в короткие сроки, конечно, утопия. У нас разработаны специальная программа и этапы ее реализации. Это вопрос двух-трех лет, но успех будет зависеть от понимания ситуации местными властями.
Мы надеемся, что администрации субъектов РФ откликнутся и окажут поддержку рыночным преобразованиям. Очень многое зависит от сбалансированной тарифной политики каждого региона, от того, как будут выстраиваться отношения между сетями, сбытами и потребителем. Мы точно не хотим допустить серьезной конфронтации со сбытовыми компаниями. Понимаю, что степень риска у сбытовиков в сфере борьбы за потребителя высока, но, с другой стороны, и мы берем на себя многие рыночные риски, не имея возможности на них воздействовать. Например, это касается трансляции нерегулируемых цен. И я не думаю, что данная тема должна стать камнем преткновения в наших отношениях. На попытки прессы сделать этот вопрос предметом политической игры не стоит реагировать, не разобравшись в деталях.
ЭР: На ваш взгляд, законодательная база сегодня подготовлена для эффективной работы?
В. Ф.: В Правилах функционирования розничных рынков электрической энергии в переходный период реформирования электроэнергетики (ПП РФ № 530 от 31.08.06 г.) указано, что потребитель может урегулировать проблему электроснабжения либо с сетевой организацией, либо со сбытовой. Там также регламентировано использование агентской схемы со сбытовыми компаниями как дополнительной. Почему же сейчас мы наблюдаем столь негативную реакцию сбытовиков и прессы? Потому что сетевые организации пытаются изменить устоявшуюся систему отношений, перевести ее в новое русло, чтобы она соответствовала новым экономическим и хозяйственным реалиям, а это всегда непросто. Но мы планируем и дальше учитывать фактор развития рынка и интересы конечного потребителя.
ЭР: Какова ситуация с заключением прямых договоров непосредственно в ОАО "МРСК Центра"?
В. Ф.: На 20 января текущего года в регионах зоны ответственности компании заключены 558 прямых договоров с присоединенными потребителями и еще 1 758 соглашений об урегулировании разногласий. В Курской области готовы 233 ПД. В нашем филиале - ОАО "Белгородэнерго" - подписаны 58 договоров и готовятся к заключению еще 75. Как вы понимаете, это только начало.
Вячеслав Смирнов начальник отдела развития и методологии НП ГП и ЭСК
С точки зрения сбытового сообщества, выгоды потребителей в случае перехода на упоминаемые в данной статье прямые договоры весьма сомнительны.
Во-первых, у клиента появляются два контрагента вместо одного и, соответственно, два договора. Это означает в два раза больший объем бумажной работы и в два раза выше степень непонимания того, что происходит в отрасли. Действительно, в концепции реформы заложена возможность потребителя самостоятельно решать вопросы транспортировки электроэнергии. Но готовы ли они к этому уже сейчас?
Во-вторых, издержки реализации прямых договоров лягут дополнительной нагрузкой опять же на потребителя. Дело в том, что для организации обслуживания прямых договоров, учета и контроля обязательств по ним сетевым компаниям потребуются немалые расходы, которые на следующий год вынужденно будут включены ими в конечный тариф. По сути, произойдет дублирование функций сбытовой компании - за счет потребителя.
В-третьих, от перевода отношений поставщика и получателя на прямой договор не повысятся надежность энергоснабжения или качество электроэнергии. Эти параметры зависят, как известно, от других факторов.
В-четвертых, прямые договоры требуют четкого тарифного балансирования, что в переходный период реформирования энергетики (с учетом, с одной стороны, сохраняющегося перекрестного субсидирования, а с другой - внедрения в пилотных регионах методики RAB) представляется практически нерешаемой задачей. В связи с этим можно утверждать, что законодательная норма о допустимости заключения прямых договоров была введена с прицелом скорее на целевую модель функционирования энергетики, чем на ее переходный вариант.
В-пятых, данная инициатива сетевых компаний очень несвоевременна и поэтому способна нанести вред не только сбытовому сектору, но и отрасли в целом, что неизбежно отразится на потребителях в долгосрочном периоде. В условиях кризиса сбытовой сектор энергетики объективно испытывает непомерные нагрузки, попытки же сетевых компаний увести потребителей (пусть и под благовидным предлогом улучшения обслуживания по прямым договорам) еще более ослабляют его. Выручая себя, сетевики, по существу, топят других.
Но ведь долгосрочное развитие энергетики, как и любой отрасли, заключается в сбалансированном формировании всех ее секторов. Все сегменты энергетики важны, каждый нужен для выполнения своей функции, даже без какого-то одного из них отрасль может стать нежизнеспособной.
Когда отдельный вид энергобизнеса начинает развиваться необоснованно опережающими темпами, это закономерно провоцирует появление спекулятивных "пузырей" (стратегические инвесторы, которые вкладываются в отрасль, стараются переводить капиталы в бурно развивающийся сектор, ослабляя тем самым все прочие), затем фрасли (в бурно развивающемся секторе за время существования "пузыря" накопятся изрядные избыточные мощности, в то время как остальные участники рынка окажутся вымотаны до предела в погоне за "передовиками").
Даже в тех случаях, когда, казалось бы, сбытовой сегмент в целом ничего не теряет - потребитель всего лишь переориентирует свои интересы с гарантирующего поставщика на другую энергоснабжающую организацию - на самом деле происходит подавление деятельности сбытовой компании региональным сетевым комплексом за счет того, что последний теперь будет иметь власть над главным активом - потребителем, а значит, сможет диктовать сбытовой компании свои условия. В итоге сбытовой сектор рано или поздно, формально или неформально станет его зависимой частью, функционирующей только в интересах повышения капитализации региональных сетевых структур. Таким образом, вновь произойдет монополизация каждого конкретного регионального розничного рынка электроэнергии. Это логично приведет к однобокому развитию отрасли, а при самом негативном сценарии - к стагнации и развалу.
И последнее. Норма в законодательстве о возможности заключения прямых договоров введена уже давно, однако до некоторых пор речи не только о подобной форме взаимоотношений, но даже о тарифах на покупку электроэнергии без учета сетевой составляющей не возникало. Почему? РАО "ЕЭС России" тем самым не давало "умереть" молодому, только что сформировавшемуся сбытовому бизнесу. Во времена РАО на прямые договоры был введен негласный мораторий, поскольку идеологи реформы отчетливо понимали, где граничат корыстные устремления какого-то одного сегмента отрасли с интересами энергетики в целом. Что же изменилось сейчас?
Источник: Журнал "Энергорынок" №2 за 2009 год